Поиск по творчеству и критике
Cлова начинающиеся на букву "Х"

1. Беломорско-Балтийский канал имени Сталина. Глава шестая. Люди меняют профессию

Входимость: 1. Размер: 111кб.

Часть текста: у геологов данные, когда еще не была заполнена вся планшета. Перерешали вопрос о высоте подъема. При изменении одной из данных изменялся весь путь. Вода течет, и каждый участок водного пути связан с другим участком. Не было материалов — бетона, железа, не было квалифицированных людей. Приходилось перерешать, выдержат ли нагрузку новые, еще нигде не испробованные до конца сооружения. Решался вопрос о воде: хватит ли ее в мелководные годы и куда деть лишнюю воду во время паводков. Создавали из заключенных свои кадры, учили людей караулить воду, считать капли, изменять быстрое течение. Эти люди раньше не имели профессий вовсе, а многие не проходили средней школы, и всех их обучали на шестимесячных курсах. Пока разрабатывались эскизные проекты отдельными гидрогеологами, разрешалась проблема кадров. На курсах лекции шли по 16 часов в день. Им был произведен экзамен. Экзаменовала их вода. Экзамен они выдержали хорошо. Красная линия на чертеже превращалась в просеку среди леса. Падал...

2. В людях. Глава 9

Входимость: 1. Размер: 31кб.

Часть текста: которая помогала ему торговать в лавке, крепко обнимали певчие, солдаты и все, кому это нравилось. Товару в лавочке было немного, он объяснял это тем, что дело у него новое, - он не успел наладить его, хотя лавка была открыта ещё осенью. Он показывал гостям и покупателям грязные картинки, давал - желающим - списывать бесстыдные стихи. Я читал пустые книжонки Миши Евстигнеева, платя по копейке за прочтение каждой; это было дорого, а книжки не доставляли мне никакого удовольствия. "Гуак, или Непреоборимая верность", "Франциль Венециан", "Битва русских с кабардинцами, или Прекрасная магометанка, умирающая на гробе своего супруга" и вся литература этого рода тоже не удовлетворяла меня, часто возбуждая злую досаду: казалось, что книжка издевается надо мною, как над дурачком, рассказывая тяжёлыми словами невероятные вещи. "Стрельцы", "Юрий Милославский", "Таинственный монах", "Япанча, татарский наездник" и подобные книги нравились мне больше - от них что-то оставалось; но ещё более меня увлекали жития святых - здесь было что-то серьёзное, чему верилось и что порою глубоко волновало. Все великомученики почему-то напоминали мне Хорошее Дело, великомученицы - бабушку, а преподобные - деда, в его хорошие часы. Читал я в сарае, уходя колоть дрова, или на чердаке, что было одинаково неудобно, холодно. Иногда, если книга интересовала меня или надо было прочитать её скорее, я вставал ночью и зажигал свечу, но старая хозяйка, заметив, что свечи по ночам умаляются, стала измерять их лучинкой и куда-то прятала мерки. Если утром в свече недоставало вершка или если я, найдя лучинку, не обламывал её на сгоревший кусок свечи, в кухне начинался яростный крик, и однажды Викторушка возмущённо провозгласил с полатей: - Да перестаньте же лаяться, мамаша! Жить нельзя! Конечно, он жгёт свечи, потому что книжки...

3. В людях

Входимость: 1. Размер: 34кб.

Часть текста: стоять при двери, как статуй... Я не знаю, что такое статуй, и не могу не чесать рук,- обе они до локтей покрыты красными пятнами и язвами, их нестерпимо разъедает чесоточный клещ. - Ты чем занимался дома? - спрашивает хозяин, рассматривая руки. Я рассказываю, он качает круглой головой, плотно оклеенной серыми волосами, и обидно говорит: - Ветошничество - это хуже нищенства, хуже воровства. Не без гордости я заявляю: - Я ведь и воровал тоже. Тогда, положив руки на конторку, точно кот лапы, он испуганно упирается пустыми глазами в лицо мне и шипит: - Что-о? Как это воровал? Я объясняю - как и что. - Ну, это сочтём за пустяки. А если ты у меня украдёшь ботинки али деньги, я тебя устрою в тюрьму до твоих совершенных лет... Он сказал это спокойно, я испугался и ещё больше невзлюбил его. Кроме хозяина, в магазине торговал мой брат, Саша Яковлев, и старший приказчик - ловкий, липкий и румяный человек. Саша носил рыженький сюртучок, манишку, галстук, брюки навыпуск, был горд и не замечал меня. Когда дед привёл меня к хозяину и просил Сашу помочь мне, поучить меня,- Саша важно нахмурился, предупреждая: - Нужно, чтоб он меня слушался! Положив руку на голову мою, дед согнул мне шею. - Слушай его, он тебя старше и по годам и по должности... А Саша, выкатив глаза, внушил мне: - Помни, что дедушка сказал! И с первого же дня начал усердно пользоваться своим старшинством. - Каширин, не вытаращивай зенки,- советовал ему хозяин. - Я - ничего-с,- отвечал Саша, наклоняя голову, но хозяин не отставал: - Не бычись, покупатели подумают, что ты козёл... Приказчик почтительно смеялся, хозяин уродливо растягивал губы, Саша, багрово налившись кровью, скрывался за прилавком. Мне не нравились эти...