Поиск по творчеству и критике
Cлово "ENFANT"
Входимость: 1. Размер: 4кб.
Входимость: 1. Размер: 71кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 1. Размер: 4кб.
Часть текста: 1 , но боюсь, что будут его резать, резать и резать, ибо правительство совершенно ясно определило, какая ему оппозиция нужна и до каких пределов, учредило "либерализм терпимости", и все, что высовывает дальше "изгоевщено-милюковщины" когти свои, либо даже коготки, подлежит истреблению. И в самом деле - чего им? Устроились великолепно, со всеми конституционными моделями, чтобы люди глядели. Желаете либералов? Сколько угодно - казенной марки, вроде монополии виттевской: и "Речь", и "Русское слово", и "Русские ведомости", и "Вестник Европы"; желаете социал-демократии - пожалуйте, стриженная под гребенку,-- "Современный мир" (ни одной цензурной кары!) 2 ... труднее с народничеством - ну все-таки, хоть на положении enfant terrible и с постоянными штрафами, терпится академия н[ародных] с[оциалистов] "Русское богатство"... 3 Новому же дышать вряд ли дадут. "Заветов" я не видал, но рекламу им, сосредоточенную на романе Ропшина, читал и, если роман имеет действительно то содержание, которое изложено в рекламе, то, признаюсь, появление его в органе террористов несколько загадочно. Анкет мне тоже наслали. Я не отвечал ни на одну, потому что очень еще дрянно себя чувствую, хотя лихорадка прошла совершенно. До свидания. Желаю Вам всего хорошего. Ваш А. А. Знаете ли Вы сборник "Архангельских былин и истор[ических] песен" А. Д. Григорьева с напевами, записанными посредством фонографа? 4 Замечательнейшая вещь, и сколько нового! Какую пошлую ерунду написал Л. Войтоловский о шлиссельбуржцах 5 . Герм. Ал. в большом и справедливом негодовании. Примечания Письмо публикуется с сокращениями. 1 Первая (апрельская) книжка нового журн. "Заветы" была конфискована сразу же по выходе журнала в свет. 3/16 мая А. А. Блок записал в дневнике: "Пришел первый номер...
Входимость: 1. Размер: 71кб.
Часть текста: сквозь которые просвечивал кусок дальнего неба. Климу показалось, что этот кусок и синее и ярче неба, изогнутого над селом. Тихий гул толпы, сгущаясь, заражал напряженным ожиданием взрыва громовых криков. Туробоев шел впереди, протискиваясь сквозь непрочную плоть толпы, за ним, гуськом, продвигались остальные, и чем ближе была мясная масса колокольни, тем глуше становился жалобный шумок бабьих молитв, слышнее внушительные голоса духовенства, служившего молебен. В центре небольшого круга, созданного из пестрых фигур людей, как бы вкопанных в землю, в изрытый, вытоптанный дерн, стоял на толстых слегах двухсотпудовый колокол, а перед ним еще три, один другого меньше. Большой колокол напомнил Климу Голову богатыря из "Руслана", а сутулый попик, в светлой пасхальной рясе, седовласый, с бронзовым лицом, был похож на волшебника Финна. Попик плыл вокруг колоколов, распевая ясным тенорком, и кропил медь святой водой; три связки толстых веревок лежали на земле, поп запнулся за одну из них, сердито взмахнул кропилом и обрызгал веревки радужным бисером. Туробоев присел ко крыльцу церковно-приходской школы, только что выстроенной, еще без рам в окнах. На ступенях крыльца копошилась, кричала и плакала куча детей, двух- и трехлеток, управляла этой живой кучей грязненьких, золотушных тел сероглазая, горбатенькая девочка-подросток, управляла, негромко покрикивая, действуя руками и ногами. На верхней ступени, широко расставив синие ноги в огромных узлах вен, дышала со свистом слепая старуха, с багровым, раздутым лицом. - Ты их, Гашка, прутом, прутом, - советовала она, мотая тяжелой...