Горький М. - Касаткину И., середина (конец) марта 1913 г.

Горький - Касаткину

[Капри. Середина (конец) марта 1913 г.]40

Дорогой Иван Михайлович!

Для больших журналов Ваши рассказы недостаточно значительны, я послал их в "Просвещение".

"Гренадер" - тема чрезмерно избитая. Больше других мне понравился очерк "Лесосека". Интересен по настроению и своевременен последний очерк.

Не отвечал так долго потому, что очень занят: много приезжих из России, большая корреспонденция. Устаю и не совсем здоров, чего Вам не желаю.

Очень жаль, что Вы мало пишете, очень!

Крепко жму руку.

А. Пешков (АГ)

Примечания

Первый в цикле "Маленьких рассказов" - "Лесосека" - о том, что патриархальной деревне приходит конец: лесосеки теперь не узнать, на ней появляется машина, чудом "сбривающая" лес, как говорит крестьянский паренек Егорка, уходящий на заработки. Во втором рассказе - "Ожидание" - показаны приметы необратимой новизны в жизни народа. После грозовых лет революции многое меняется, жизнь становится иной - расшатана вера, и герой рассказа иконописец Овцын остается без работы: ведь иконы его никому не нужны. Психологически убедительно в рассказе раскрыто самое начало пробуждения сознания старого человека. Его, отца, не может не трогать участь сына, сосланного студента. Именно через сочувствие страдальческой, как кажется старому богомазу, судьбе родного человека (а это подвиг борьбы) душа его наполняется интересом к происходящему. Это подчеркнуто последней сценой рассказа, где герой читает письмо сына: "И катятся у старого иконописца из глаз слезы отцовской гордости, внутри растет и ширится новая радостная надежда и ожидание чего-то близкого, что, быть может, вот уже тут, за порогом..."41

Третий в цикле - лирико-публицистический очерк "Из жизни скитальца" (потом переименован--"Из жизни странника"). Вероятно, он был послан Горькому отдельно, так как приведенное письмо содержит отзывы только о трех рассказах: отвергнутом "Гренадере", "Лесосеке" и, видимо, "Ожидании", который одобрен. В определенном смысле "Из жизни скитальца" - это попытка развития горьковской темы "Человека". В форме монолога-исповеди Касаткин возвеличивает человека труда, чувства пролетарской солидарности и верности социалистическому идеалу. Лирический герой рассказа-монолога мечтает о больших переменах в жизни, ждет и призывает их.

Идейная направленность "Маленьких рассказов" Касаткина близка появившимся в "Просвещении" рассказам И. Вольнова и Б. Тимофеева. И для этих молодых писателей-демократов, вошедших в литературу при самой непосредственной поддержке Горького, тоже было принципиально интересно прежде всего то новое, что внесла в жизнь народа, русской деревни недавняя революция. В ответах на проведенную журналом анкету42 читатели-рабочие называли рассказ И. Вольнова "После смены" среди самых удачных.

Меньшаков, деревенский паренек, недавно пришедший на шахту, тоже пишет письмо в деревню, как чеховский Ванька Жуков. Но психологический сюжет у Вольнова насыщен новым жизненным содержанием. Тимоха - член революционного кружка. Пробуждение личности, пробуждение сознания - вот о чем это яркое, самобытное произведение.

И жизненным материалом и характером его осмысления рассказ близок "Повести о днях моей жизни". В нем та же обнаженная правда о темной и дикой деревенской жизни: герою рассказа тоже до бешенства ненавистны и до слез жалки несчастные мужики, их холопство, жестокость, невежество. И здесь Вольнов изображает не только ужас жизни, придавленной бесчеловечной эксплуатацией, но и начало социального прозрения человека из народа, его протест. Произведение Вольнова относится к тому направлению русской литературы 1910-х годов, которое освещено идеями социализма, связано с "новым духом" борьбы; он в это время, по словам В. И. Ленина, "повеял во всей массе русского народа"43.

Проблема становления личности человека из народа - в центре рассказа "Иван" (1913, No 4), напечатанного под псевдонимом "Сергей Хмурый" (принадлежит, видимо, В. Тимофееву). В произведении заметно влияние, с одной стороны, Горького, с другой - Короленко. Герой рассказа - молодой рабочий (железнодорожный сторож) Иван - внутренней силой, которая в минуту испытания проявляется со всей мощью, очень похож на короленковского Тюлина: рискуя жизнью, он предотвращает крушение поезда. Но он уже сходен и с горьковским "проходящим" - человеком, ищущим смысла жизни, своего места в ней. Иван протестует не только против эксплуатации, но и против тупой покорности, безропотности людей труда.

Принципиальная идейная направленность рассказов Касаткина, а также Вольнова и Тимофеева, появившихся в "Просвещении", станет особенно ясной, если вспомнить, какое большое место и в общественно-политической жизни, и в художественной литературе 1910-х годов занимал вопрос о влиянии революции 1905--1907 гг. на русское крестьянство. Он вставал в связи с обсуждением творчества Л. Толстого. Именно по этому вопросу развернулась резкая полемика вокруг "Деревни" И. Бунина. Напомним, что в марксистской "Мысли" с оценкой "Лета" Горького и "Деревни" Бунина в 1911 г. выступил В. Боровский44. В "Просвещении" откликом на тему крестьянства и русской революции явилась статья В. И. Ленина "Что делается в народничестве и что делается в деревне" (1913, No 2). Развенчивая "словесный, фразистый "социализм" ("народный, а не пролетарский")"45"Русском богатстве" (1912, No 12) с очерком "Без огня". Революционное брожение деревни, в том числе рост атеистических настроений, пробуждение классового сознания, Крюков оценивал через своего героя - "сладенького попика", "сторонника "любви", врага "ненависти"" - как крушение устоев и заветов, как проявление анархии, нигилизма, разгула разрушительных страстей и инстинктов. Ленин называл эту точку зрения "толстовской", "христианской", "глубочайше-реакционной"46.

Как видим, линия марксистского "Просвещения" в осмыслении - и политическом, и художественном - того, "что делается в деревне", была единой. Журнал боролся за пролетарское мировоззрение и, в частности, против либерально-народнической публицистики, фальсифицирующей действительные процессы, боролся за передовую революционную идейность в литературе, обращенной к демократическому читателю, прежде всего рабочему.

Идейное и творческое становление молодых писателей горьковского круга - и Касаткина, и Вольнова, и Тимофеева - происходит на основе широких связей с традициями, в частности и на основе усвоения опыта их крупнейшего современника - И. Бунина. С этой точки зрения особенно показательны творческие интересы Касаткина.

В художественной манере молодого писателя - в его тяготении к сюжетам большой психологической концентрированности (это свойственно лучшим рассказам Касаткина) - определенно угадывается усвоение опыта и Чехова и Бунина. Но в обращении к некоторым мотивам и сюжетным конструкциям, узнаваемым по предшественникам, присутствует полемичность.

Существенное значение в творчестве Бунина 1905--1907 гг. имеет тема назревающих перемен в русской жизни. Яркое воплощение она получила в повести "Деревня". Определенные подобия бунинским мотивам можно встретить не однажды у Касаткина. Писатель часто изображает своих героев как бы в канун чего-то значительного. Однако в произведениях Касаткина вырисовывается иная - оптимистическая - перспектива, при всей драматичности жизни, что существенно отличает его деревню и деревенских героев от бунинских. Если горизонты жизни у братьев Красовых в "Деревне" Бунина сужены крушением надежд, безысходностью и даже их бездетность подчеркивает тенденцию вырождения, замирание всей жизни, то совсем иным эхом откликаются грозовые раскаты времени в судьбах героев Касаткина. В душах даже старых людей, уже проживших, казалось бы, свою жизнь, рождаются светлые надежды. Таков иконописец в рассказе "Ожидание", таков и самый старый житель села Микульского. И в рассказе "Село Микульское" показывается необоримость перемен в жизни, принесенных революцией. Не случайно в центре жизни всей деревни - и молодых, и старых - оказывается крестьянский агитатор-революционер, его слов, его призывов уже давно ждали. В жизнь Микульского с каждым днем входит что-то новое, небывалое, и "молодое" - революционное - пробивает себе дорогу.

посланное Бунину в связи с его юбилеем - двадцатипятилетием литературной деятельности, которое широко отмечалось общественностью в 1912 г.

40 Датируется по сопоставлению с другими письмами и упоминанию рассказов, появившихся в майском номере "Просвещения" за 1913 г.

41 Просвещение. 1913. No 5. С. 12.

42 Просвещение. 1914. No 3.

43 В. И. Ленин.

44 Орловский П. Литературные наброски//Мысль. 1911. No 4 (март).

45 В. И. Ленин.

46

Раздел сайта: