30 марта 1934, Москва
Андрей Парфёнович, получил я твоё письмо и отлично вспомнил тебя, Басаргина, Курнашова, Ковшова, сторожа Черногорова и почти всю братию на снимке, присланном тобою (Ред.). Не помню только двух крайних с левой стороны.
Значит - живём ещё, Парфёныч? И ведь неплохо начали жить и с каждым годом всё лучше будем, - растут в стране огромные силы! А помнишь, как вы, черти клетчатые, издевались надо мной, высмеивали меня, когда я говорил, что хозяевами жизни должен быть рабочий народ? (см. очерк "Из прошлого" – Ред.) Только один Черногоров замогильным басом откликался: «Верно». (Ред.) Он понимал, что, если к умным рукам пристроить умную голову, - можно повернуть жизнь как следует. Вот и повернули!
Хорош народ у нас, Парфёныч! Есть, конечно, немало лентяев, жуликов, лодырей, а - в общем - удивительно хороший народ!
Крепко жму руку, старый приятель, желаю доброго здоровья.
Максимыч,
Помнишь, как машиниста водокачки комары заели?