Грузенберг - Горькому
26 июня [9 июля] 1913
Сестрорецк - курорт
Лесная, 93.
Дорогой Алексей Максимович -
в газетах появилось известие, что Вы возвращаетесь в С. -Петербург1.
Если это правда, - то примите мое поздравление и радостный привет.
Ваше возвращение нужно, - вернее, необходимо для литературы, для страны, для Вас самого.
2, как бы дорого он Вам ни обошелся. Тем более я стою за него сейчас, когда плата за него будет не столь высока3. Я не скрою: Вы можете попасть под суд по ст. 73 Угол[овного] ул[ожения] (за кощунство), которая не подведена под Манифест4. Такое обвинение было к Вам предъявлено за роман "Мать". Но я полагаю, что либо это обвинение прекратят, либо Вы будете оправданы, так как по ст. 73 предстоит суд с участием присяжных заседателей.
Итак,-- едете ли сюда и когда?
Если бы Вы знали, как я буду рад вашему возвращению. Не только по личным мотивам любви. - Нет! Не только... Еще важнее твердая вера, что, как только Вы обветритесь русским ветром, опалитесь русским солнцем, ваш талант даст такой цвет, который и Вам самому не снился. Вот увидите.
Крепко обнимаю Вас. Сердечный привет всем вашим.
Искренне Вас любящий О. Грузенберг
Примечания
1 Сообщения в газетах о возвращении Горького стали появляться после 21 февраля 1913 г., когда был опубликован "Именной высочайший указ правительствующему Сенату" (по поводу 300-летия царствования дома Романовых) и объявлена амнистия лицам, привлекавшимся по ст. 128, 129 и 132 Уголовного уложения. (А--Г, п. от 12 июля 1913 г.). 22 марта газ. "Правда" опубликовала "Открытое письмо Максиму Горькому" за 60 подписями от рабочих Петербурга, в котором говорилось: "Из газет мы узнали о Вашем намерении вернуться в Россию, глубокоуважаемый Алексей Максимович! Нас всегда удручало сознание того, что Вы, в числе многих других лучших сынов народа, много сделавших для развития нашего общественного сознания, остаетесь в вынужденном изгнании <...> Мы высоко ценим Вашу стойкость, бодрую веру в наши грядущие победы! <...> Мы глубоко уверены, что общение с родным народом, прикосновение к родной земле даст могучий толчок Вашему творчеству" (Правда. 1913, No 68. 22 марта).
Сообщения газет имели под собой реальную почву. 22 июня / 5 июля Горький получил от российского генерального консульства в Неаполе визу на въезд в Россию, хотя и был предупрежден, что виза не избавляет его от "административного взыскания".
В июле он писал В. Г. Короленко: "... я действительно думал в августе ехать в Россию, но, кажется, это не удастся мне,-- помешает нездоровье. Хотя - еще посмотрим!" (XXIX. 310).
2 См. п. 14, прим. 6.
3 По предписанию прокурора Судебной палаты от 4 и 6 апреля Петербургская судебная палата на основании указа об амнистии прекратила дело по обвинению А. М. Пешкова (Горького) по ст. 129 и 132 Уголовного уложения (Красный архив. Т. 5 (78). М., 1936 г. С. 77).
4 В 73 ст. Уголовного уложения говорилось о "поношении священного писания или церкви православной и ее догматов, или вообще веры христианской". См. п. Пятницкого Горькому от 22 февраля 1909 г. (АГ).
20 июля 1913 г. Петербургская судебная палата постановила оставить в силе "со всеми его законными последствиями" розыск через публикацию А. М. Пешкова (Горького), обвиняемого по ст. 73 Уголовного уложения по поводу его повести "Мать" в XVIII "Знания" (Красный архив. 1936 г. Т. 5 (78). С. 77).