Войтинский В. С. - Горькому М., 2 октября 1915 г.

Войтинский - Горькому

[Иркутск.] 2 окт[ября] 1915 г.

Глубокоуважаемый Алексей Максимович!

Шлю привет Вам.

Только что освободился из тюрьмы, где провел 1 1/2 месяца по весьма фантастическому делу. Местные жандармы вздумали "упечь" меня за мою литературную деятельность в порядке "полицейской расправы" - особый вид суда, применяемый к ссыльным за маловажные преступления (отлучки с места причисления, мелкие кражи, драки по пьяному делу и т. п.). Привлекли к этой затее кого-то из низших чинов прокурорского надзора и убедили иркутского полицмейстера, будто он может своей властью решать литературные дела (по 132 ст. Уг[оловного] ул[ожения]), коль скоро обвиняемым является поселенец. Полицмейстер меня заарестовал и заочно, без допроса, не сообщив мне даже, в чем я обвиняюсь, приговорил меня к 2 годам тюрьмы1.

Дело считалось окончательно решенным. Но на мое счастье этим оригинальным судом сильно заинтересовался генерал-губернатор Князев2 - человек справедливый, корректный и ненавидящий все, что отзывается жандармским крючкотворством и полицейским озорством. В порядке надзора он приговор отменил и приказал дело прекратить, а меня освободить из-под стражи. В частности, в инкриминируемой мне рукописи3 ни Князев, ни прокурор палаты не нашли состава преступления.

А ведь приговор-то уже был вынесен!

Не правда ли, милый способ суда?

Впрочем, я-то лично ничего от этой истории не потерял. В тюрьме я все время работал и время провел превосходно. А вместе с тем получил случай расширить свои сведения о наших "судебных" порядках.

Но за письмо к Вам, глубокоуважаемый Алексей Максимович, я принялся не для того, чтоб рассказать Вам об этом забавном казусе. Имеется у меня и дело к Вам.

Из газет и из частных писем я узнал, будто проектируется издание в Москве большой прогрессивной газеты4, во главе которой будете стоять Вы и Мякотин.

Если это не утка и газета, о которой идут слухи, действительно будет выходить, я хотел бы принять в ней участие. Это было бы важно для меня и в смысле идейном (т. к. тяжело молчать в переживаемое время), и в смысле материальном (т. к. в силу ряда обстоятельств мои доходы и заработки в настоящее время не соответствуют даже моим более чем скромным потребностям).

Поэтому я просил бы Вас иметь меня в виду при постановке дела. Что касается до форм возможного моего участия в газете, то в этом вопросе придется исходить из планов издания. Но имейте в виду, что за эти годы я приобрел некоторое знакомство с Сибирью и с т[ак] наз[ываемыми] "сибирскими вопросами" (причем в оценке последних резко расхожусь с "областниками"). Впрочем, знатоком в этой области я не являюсь. А в прочих областях что могу я дать газете, Вам более или менее известно.

Все это - в случае, если разговоры о газете, которую Вы ставите, не лишены почвы.

А если все это - обычная утка, то довольствуюсь тем, что еще раз шлю привет Вам с пожеланием лучших времен, в наступление которых я твердо верю.

Вл. Войтинский

Иркутск,

Котельниковская ул., д. 1,

кв. доктора Виноградова

1 Аресту Войтинского предшествовал обыск, во время которого были обнаружены "рукописи и брошюры явно преступного характера, восстанавливающие население против правительства и войны" (ЦГАОР, ф. ДП, 1915, 7-е д-во, д. 1921, л. 8). 132 статья Уголовного уложения предусматривала привлечение к ответственности ("до трех лет крепости") за "дерзостное неуважение Верховной власти" и т. п. (Свод законов Российской империи. Т. XV. С. 502, 503--504). Войтинский находился в Иркутской тюрьме с 17 августа по 25 сентября 1915 г.

2 Л. М. -- генерал-губернатор Иркутской губернии. Войтинский позже писал о нем: "В период господства позорной реакции такой человек не мог долго удержаться на высоком посту. Жандармы интриговали против него, обвиняя его в послаблениях политическим и евреям. И в конце концов они добились своего: Князева убрали и на его место прислали из Петербурга Пильца, ничтожного чиновника-карьериста" (Войтинский Вл. Годы побед и поражений. Кн. 2. С. 363).

3 Речь идет о рукописи брошюры "Безработица и локауты" (СПб.: Прибой, 1914). В апреле 1916 г. брошюра была запрещена, а ее автор привлечен к судебной ответственности по 129 ст. Уголовного уложения

4 Действительно в прессе в это время появились сообщения об участии Горького в создании новой газеты: "В Москве гостил М. Горький, и при участии писателя состоялось совещание группы московских и петроградских общественных деятелей и литераторов по вопросу о создании в Москве новой газеты" (Изв. книжных магазинов Т-ва М. О. Вольф. 1915. No 11. С. 155).

Раздел сайта: