Амфитеатров - Горькому
Fezzano. 1912. XII. 23 {*}
Дорогой Алексей Максимович.
Сказку получил и отослал. Она прелестная. Телеграфировал, чтобы Вам перевели деньги. "День" еще на прошлой неделе был мною запрошен относительно Вашего гонорара и ответствовал: 200. Полагаю, по размерам сказки, сие пристойно?
К сожалению, они там далеко не так богаты, как Вы думаете. Много нахвастали, а может быть, и сразу очень набросились на кассу, что тоже бывает. Газета плоха. Хотела подражать старухе "России", но сил у нее нет даже и для имитации "Руси".
Не думайте, что пругавинская статья проста. Я имею совершенно определенные и достоверные известия, что Вас, меня, Бальмонта и Минского ждет сюрприз частной амнистии, готовящейся на февраль1. Общей амнистии не будет, а будет именная, вроде той, как дал Александр II, восходя на престол2. Обо всем этом благополучии для нас старается Академия, мать ее за ногу да об пол, а обо мне, в частности, еще и г. Коковцев 3, который, оказывается, сохранил ко мне старинные нежные чувства и "большой мой поклонник". Кадетское глупое прекраснодушие и сентиментальность наших еврейских друзей от этих перспектив в великом восторге, и я получил письма, умоляющие не делать сейчас никаких выпадов против правительства, которые могли бы затормозить "царскую милость". Я очень рад, что Вы смотрите на эту пошлую затею так же сурово, как я. О себе скажу прямо, что скорее сдохну, чем приму частное помилование, и, если понадобится, буду протестовать против него самым резким образом. Господам же питерским сентименталистам надо будет дать хорошую головомойку, чтобы они не смели затевать свадеб, не спросясь невест и женихов.
Меня тут один старый долг, внезапно всплывший, очень ободрил. Охота Вам была так много внимания уделять Наживину4! Он теперь возгордится.
"Совр." напечатал нас всех как-то курьезно, вроде редакторов отделов. Относительно меня он врет, я ему этого права не давал. А журнал скучнее скучного и без всякой физиономии. Гроб гробом, для полного сходства даже и веночек на крышке завел.
До свидания. Желаю Вам всего хорошего.
Ваш А. А.
{*} Горьким подчеркнута дата и отчеркнуты первый и второй абзацы письма (синий карандаш).
1 В феврале 1913 г. ожидалась амнистия по случаю празднования 300-летия дома Романовых.
2 Александр II в 1856 г., по случаю своей коронации, издал манифест, содержавший амнистию для осужденных, "лишенных всех прав состояния и сосланных в Сибирь или сданных в солдаты по делу о тайных обществах 1825 года и по заговору Петрашевского, в 1849 году. Им дозволено возвратиться с семействами из мест ссылки и жить, где пожелают, в пределах империи, за исключением обеих столиц. Осужденным и детям их возвращены титулы и потомственное достоинство" (Русский биографический словарь. СПб., 1896. Т. 1).
3 Владимир Николаевич (1853--1943), с 1911 по 1914 г. - председатель Совета министров.
4 Иван Федорович Наживин (1874--1940) - писатель, в начале своего творчества последователь Л. Н. Толстого. Сторонник консервативных политических воззрений, он не принял Октябрьскую революцию и в 1920 г. эмигрировал.
"Родные картинки" (1900), "Убогая Русь" (1901), "Перед рассветом" (1902), "Дешевые люди" (1903), "Среди могил" (1903), "У дверей жизни" (1904), "В сумасшедшем доме" (1905), "Кикимора" (1917), романа "Менэ... Тэкел... Фарес..." (1907) - о жизни Европы и России в период русско-японской войны, об интеллигенции, не принимающей как капитализма, так и политической борьбы с ним, тяготеющей к крестьянско-патриархальному миропониманию. В эмигрантский период - автор произведений, осуждающих социалистическую революцию в России и одновременно бездарную политику царизма.
Горький посвятил Наживину и его кн. "Моя исповедь" раздел в ст. "Издалека" (Современник. 1912. Кн. 11). Он характеризовал книгу как "злой, желчный плевок в лицо русского общества" (с. 56). Горький писал: "... о Наживине не стоило бы говорить, не будь он единицей в тысячах русских людей, изуродованных безобразной нашей жизнью, болеющих страхом смерти, отчаявшихся и впавших в крикливый, а потому оглушающий молодое поколение, заразный нигилизм. Но - какой же нигилист Наживин, если он проповедует бога? Тут нет противоречия: случилось так, что на Руси, за редкими исключениями, бога проповедуют именно циники, нигилисты и человеконенавистники..." (с. 61).