Вахтангов в театре Габима

Вахтангов в театре «Габима»

Ярким доказательством всепобеждающей силы таланта является театр "Габима".

Это — маленький театрик, скрытый в одном из запутанных переулков Москвы. Зал его вмещает не более двухсот зрителей. Стены зала обиты серой тканью, из которой шьют мешки, и эта грубая ткань придает театру колорит внушительной серьезности, суровой простоты.

Маленькое дело стоило величайшего труда, огромного напряжения духовных сил. Его создали молодые евреи под руководством талантливого артиста Цемаха и почти гениального режиссера Вахтангова, ныне человека смертельно больного от непосильной работы, — его приносили на репетиции в санитарных носилках. (Только что узнал: Вахтангов уже скончался.) . Это замечательное дело создавалось в голоде, холоде, в непрерывной борьбе за право говорить на языке Торы, на языке гениального Бялика. Все артисты "Габима" — юноши и девушки, которым приходится зарабатывать кусок хлеба изнуряющим трудом. Но, проработав день в различных учреждениях, в суете, притупляющей ум и душу, эти люди, религиозно влюбленные в свой звучный древний язык, в свое трагическое искусство, собирались на репетиции и до поздней ночи разучивали пьесы с упорством и самозабвением верующих в чудесную силу красивого слова.

Я знаю, какие трудности, какие сопротивления приходилось преодолевать этим людям, сколько ими затрачено энергии на борьбу с глупостью, завистью, злобой, но — я не стану рассказывать о страданиях там, где можно говорить о великой победе духа. Мы слишком много говорим о дурном, и это только укрепляет его в нашей жизни. Не пора ли нам учиться презирать наши страдания?

Я трижды видел в этом театре одноактную пьесу Пинского "Агасфер", или "Наби", и был на репетиции пьесы Анского "Гадибук". Роль героя пьесы Пинского играл прекрасный артист Цемах, он дал потрясающий образ пророка эпохи разрушения Иерусалима Титом. Он играл с нечеловеческой силой и убедительностью. Не понимая языка, наслаждаясь только его силой и звучностью, я чувствовал все муки пророка, чьи слова не доходят до сердца народа, страстно любимого им, чувствовал все великое отчаяние чуткого сердца.

Но не только игрою Цемаха и на редкость талантливого артиста Варди, не силою самой пьесы определялось впечатление, глубоко волнующее душу, — нет, это впечатление вызывала гармония исполнения, музыкальная стройность игры всех артистов и каждого из них.

Развеялась серая ткань занавеса — точно исчезла стена, отделяющая настоящее от далекого прошлого, — и пред глазами встал ярко пестрый базар у стены маленького городка Иудеи, сквозь ворота видна знойная равнина, на горизонте одиноко и криво торчит пыльная пальма.

И, с этого момента, властная сила красоты, обняв сердце ваше, погружает его в жизнь еврейского города, уносит в прошлое за две тысячи лет — и вот оно живет в грозный день гибели Иерусалима.

«Что тебе — русскому, атеисту — Иерусалим и Сион, что тебе гибель Храма?» — спрашивает разум.

А сердце горестно трепещет, видя муки пророка, который предчувствует несчастие народа, видя суетность народа, который осмеивает вещие предвидения пророка своего, муки его размозженной души.

Это потому так глубоко чувствуешь чужое, как свое, что на сцене молодые талантливые люди живут правдивее, чем в этой, действительной, волчьей жизни, где, защищая себя и любимое свое, человеку так часто приходится лицемерить и лгать. Я говорю о человеке еврее, о том, кого травят, как крысу, и свои и чужие собаки, о человеке, который — по природе своей — так или иначе в том или этом талантлив и хочет работать на благо души своего народа и умеет непобедимо, страстно любить даже ту страну, где его мучают, — страну погромов.

Этот удивительный по красоте и гармонии спектакль напомнил мне лучшие годы знаменитого Московского Художественного театра в то время, когда его прекрасные артисты были молоды и воодушевлены верою в святость своего дела.

Но у артистов "Габима" есть — мне кажется — сильное преимущество пред Художественным театром его лучшей поры, — у них не меньше искусства, но — больше страсти, экстаза.

Страшно много труда вложено в этот маленький театр и — создалось еще одно великолепное доказательство волшебной силы искусства, талантливости еврейского народа.


«Театр и музыка», № 1—7; 14 ноября 1922 г.

Раздел сайта: